16 декабря 2019 года

Моей девочке десять. Она приходит домой, снимает с плеч тяжелый портфель, бредёт на кухню, залезает к папе на коленки, крепко обнимает за шею, утыкается носом в колючую бороду и громким шепотом вперемешку со слезами рассказывает ему на ухо о том, как у неё разрушилась вселенная из-за неудовлетворительной оценки, подножки старшеклассника или ссоры с лучшей подружкой. И ничего кроме папиного поцелуя в этот момент не может восстановить вот эту её вселенную в огромной галактике. Папа крепко прижимает её к себе, целует в обе щеки, а потом они вместе идут жарить картошку на чугунной сковородке, потому что только на ней получается она зажаристой, с золотистой корочкой. Она наблюдает за этим волшебным действием сидя на коленках на любимом стульчике у окна. И счастье такое осязаемое и такое неимоверно вкусное.

Моей девочке 28 и её вселенная увеличена в размерах до самой бесконечности. Она приходит домой, садится на тот самый любимый стульчик у окна, поджимает коленки к подбородку и долго смотрит на стул на другом конце стола, где раньше сидел папа и разгадывал кроссворд. Она отдала бы всё на свете, лишь бы снова на несколько минут усесться к нему на коленки, уткнуться носом в шею и сказать как сильно ей не хватает его сейчас. Особенно сейчас. Когда масштабы взрывов и землетрясений разрушают и без того шаткий её мир. Взрослый мир, где от падения разбиваются не коленки, но сама душа. И где она сама отвечает за каждое принятое решение и каждый шаг, особенно если он идёт наперекор устоявшемуся мнению общества, для которого непозволительно вот такое её счастье. 

Моя девочка устала от вечных внутренних войн и поиска самой себя. Сегодня в очередной раз рухнуло всё, что так долго строилось и стало бесконечно важным и любимым. Папин поцелуй возвратил бы ей желание жить дальше и частично восстановил бы разбитую душу. Вот только папы больше нет. Но есть традиция в которой папа рядом, несмотря на отсутствие. 

Моя девочка встаёт со стульчика, достаёт чугунную сковородку и, улыбаясь, жарит картошку. Она знает, папа за спиной, за тем самым правым плечом. А значит, жизнь продолжается.